Что будет с наемниками ЧВК Вагнера, которые находятся в Беларуси, после смерти Пригожина? Попытались узнать в Минобороны

После гибели Евгения Пригожина и Дмитрия Уткина весь личный состав остался без двух ключевых руководителей ЧВК Вагнера, которые в том числе участвовали в принятии решения переместить часть бойцов в лагерь в Беларуси. Что теперь будет с несколькими тысячами вооруженных наемников, которые остаются в нашей стране? «Зеркало» попыталось это узнать у представителей белорусского ведомства.

«Я вам, честно, могу только посочувствовать»

Журналистка «Зеркала» звонила под видом жены одного из наемников, который находится в Беларуси и перестал выходить на связь. Сразу набрала номер телефона доверия Минобороны — на сайте указано, что он работает для оперативного реагирования на вопросы от граждан, «входящие в компетенцию военного ведомства».

Дежурный этой службы тут же ответил, что не будет ничего комментировать, и бросил трубку. Спустя какое-то время мы дозвонились еще раз, сотрудник лишь сказал, что может отвечать на вопросы, которые касаются нарушений, совершенных белорусскими военнослужащими, и ничего больше говорить не стал.

После мы позвонили в пресс-службу ведомства, чтобы выяснить, с кем из Минобороны можно поговорить о находящихся в стране вагнеровцах. Там сначала отправили на тот самый телефон доверия и тоже бросили трубку, но позже все-таки стали разговаривать с возмущенной гражданкой.

— По номеру телефона, который вы дали, ничего не говорят — мол, только обращения, которые касаются белорусских военнослужащих. А про наших, российских, не у кого узнать, получается. Они сидят там у вас, родственникам никто ничего не говорит.

— Я вам, честно, могу только посочувствовать. Мы работаем только с прессой, а не с физическими лицами.

— Я понимаю, но вы же где-то берете комментарии для прессы, знаете, наверное, сотрудников, которые отвечают за конкретные направления. Дайте номер телефона, с кем можно поговорить про этих бойцов.

— Я не могу вам дать номер телефона человека, который за что-то отвечает, потому что этот человек явно из Минобороны Российской Федерации. У меня нет таких номеров.

— А в Беларуси что, никто не закреплен за бойцами ЧВК Вагнера? Они сами по себе там сидят в вашей стране? Неужели никто из ваших военных их не контролирует?

— Вы понимаете, насколько сейчас совсем не правы? Я не хочу вступать с вами ни в какую полемику, но, девушка, по этому номеру телефона вам точно никто ничего не подскажет, — повторил сотрудник.

Не получив контакты сотрудников, которые курируют работу с ЧВК Вагнера, мы решили позвонить по другим доступным номерам ведомства.

— Знаю, что наши ребята обучали ваших военных. Может, вы знаете, будут их выводить из Беларуси или они останутся? — спросила журналистка в Управлении военного образования Вооруженных сил.

— Я такой информацией не располагаю. Вам никто не ответит на этот вопрос. Это частная военная компания, она к регулярной армии никакого отношения не имеет.

— Да, но они ведь подчиняются кому-то у вас, не сами же там сидят.

— Ну, в нашем управлении точно никто не ответит на этот вопрос, а кто в Минобороны отвечает за это, я не знаю.

«Вооруженные силы Республики Беларусь — это большая организация, и логично, что кто-то чего-то не знает»

Те же вопросы мы задали и сотруднику Департамента международного военного сотрудничества Минобороны.

— Вы же понимаете, что я дежурный? Я не пресс-служба департамента и комментарии никакие не могу предоставить. Скажем так: это не область моей профессиональной деятельности, я нахожусь на дежурстве и не могу такую информацию вам предоставить. Вы вообще какого рода информацию хотите получить?

— Какова вообще судьба бойцов после гибели Пригожина — будут их выводить из Беларуси, или они останутся? Может, их выгонят от вас куда-то или, наоборот, вы в свое Минобороны их заберете. Родственникам ничего никто не говорит.

— Еще раз повторяю, это не в моей компетенции. Это не наша область, мы не работаем с населением. У меня даже информации такой нет — как я вам помогу?

— Это так странно: сколько номеров за день я обзвонила, а никто ничего не знает.

— Вы же понимаете, что Вооруженные силы Республики Беларусь — это большая организация, и это логично, что кто-то чего-то не знает, потому что очень большие потоки информации, и у каждого своя задача, — ответил сотрудник, пообещав уточнить, с кем можно связаться. Позже он предложил позвонить в Главное управление идеологической работы.

По совету собеседника мы позвонили туда узнать, что будет с бойцами российской ЧВК.

— Будут их выводить в РФ, или они у вас там останутся?

— Девушка, ничего не знаем, — ответил очередной дежурный.

— Может, какой-то номер можете подсказать, кто мог бы что-то узнать?

— Я честно не знаю, кому вы можете позвонить. Позвоните в Российскую Федерацию, в Минобороны. Я вам ничем помочь не могу, извините.

В Министерство обороны РФ «Зеркало» тоже пыталось дозвониться. Там на сайте также указаны всего несколько номеров для обращений обычных граждан, но ни по одному из них не подняли трубку.

Что произошло

Бизнес-джет, принадлежавший основателю ЧВК Вагнера Евгению Пригожину, вечером 23 августа разбился в Тверской области. СК России возбудил уголовное дело о нарушении правил безопасности движения и эксплуатации воздушного транспорта. В списке пассажиров были в том числе сам Пригожин и командир ЧВК Дмитрий Уткин. Сообщается об их гибели, но официально их смерть не подтверждена.

Крушение самолета произошло спустя ровно два месяца после мятежа ЧВК Вагнера в РФ. После неудавшегося «похода на Москву» российские власти заявили, что Пригожин «уйдет в Беларусь». Тогда Александр Лукашенко заявил, что Путин предоставил Пригожину «гарантии безопасности», и заверил, что главу ЧВК не «замочат».

В конце июня под Осиповичами у деревни Цель быстро возвели большой палаточный лагерь — по оценке проекта «Беларускі Гаюн», он мог вместить около 7500 бойцов. 11 июля Минобороны Беларуси, до этого отрицавшее, что палатки ставятся для российских наемников, подтвердило их скорое прибытие, а 12 июля в лагере, судя по всему, побывал сам глава ЧВК. Уже 14 июля вагнеровцы начали тренировать белорусских военнообязанных.

По данным «Беларускага Гаюна» на 16 августа, вагнеровцев в лагере могло быть 4500. Но позже «Радыё Свабода» опубликовало спутниковые снимки, на которых видно, что под Осиповичами с 1 августа демонтируют палатки. Убрали как минимум 101 из 273. Если считать, что в каждой палатке живут 20 военных, то территорию могли покинуть около 2020 вагнеровцев из примерно 5 тысяч, что там находились. При этом уменьшение числа техники если и есть, то небольшое.